(Продолжение...)
ВЛАДИМИР АБРАМОВ
ВЛАДИМИР АБРАМОВ
ГЛАВЫ
ИЗ КНИГИ
"ЗАРЯ-72"
В БРАЗИЛИИ. ЗАРИСОВКИ С НАТУРЫ
Владимир Абрамов |
Как
приятно почувствовать приятное. Не могу отделаться от этого, очень приятного
чувства.
Вот,
позвонил Вова Малыгин.
–
Прочитал, - твой материал в газете «Футбол плюс спортивные новости».
–
Ну и как? - спрашиваю, затаив дыхание.
–
Тебе плюс и газете плюс, - отвечает.
–
Не верят, Вова, что это все написал я сам.
–
А я верю. Там же про Остапа Бендера. Ты же не мог не упомянуть Бендера.
И
засмеялся.
Переговорив
с Малыгиным пропитался весь его доброжелательностью, желанием помочь мне и
радостно стало на душе.
–
Найду все, - сказал,- что имею про Бразилию, что осталось, сохранилось, прошло
ведь почти сорок лет, вспомню, переживу заново, и про дуэль свою с Эйсебио
расскажу.
– А про кофе помнишь? - спросил Володя и
засмеялся.
– Конечно
помню, Вова, конечно помню, такое никогда не забудется».
Владимир Малыгин |
В
команде, меня, как самого молодого, и за любовь к иностранной музыке, тогда
было повальное увлечение «Битлз», «Роллинг стоунз», Элвисом Пресли и другими
зарубежными исполнителями. И меня оно не минуло. Я по огромному блату в киоске
«Союзпечати», расположенном на первом этаже обкома компартии Украины, покупал
журнал «Америка», «Англия» на русском языке, продававшиеся в розницу
суперминитиражом. Добрая киоскерша оставляла, выкраивала, чудом для «Зари», а
я забирал, так как был комсоргом команды, якобы для политинформаций. За любовь
к модной одежде, а модной в то запретное время была только одежда «фирменная»,
иностранная — меня называли «иностранцем», «стилягой», «хиппи».
Особенно
любил меня подкалывать наш капитан Александр Журавлев.
Завидев
меня в импортной одежде, моментально закипал весь, в глазах его зажигались
веселые огоньки, и хрипящим, лишь ему свойственным, оттенком голоса, кричал:
– О...О., стиляга пришел, когда пойдем в бар,
пить коктейли?
Все
вокруг сразу начинали хохотать, смеяться по-доброму. Атмосфера сразу
становилась веселой, шутки сыпались со всех сторон, успевай только лови.
Баров
в конце 60-х годов в Луганске не было. Бары были только в гостиницах
«Интуриста» в Москве, Риге, Ленинграде. А слова иностранного происхождения
«бар», «коктейль» звучали как подражание Западу, как упрек, что-то вроде
ругательства.
Еще
одним из смыслов тех шуток было то, что я вот такой стильный, а сам родом из
бандитского Камброда.
И
еще, я очень полюбил кофе. Сразу, как только первый раз его попробовал, и
навсегда, до сих пор.
Не
тот, растворимый порошок в стограммовых банках, выпускаемых Одесским и
Днепропетровским пищевыми комбинатами, а в зернах сорта «Арабика».
Арабику
в зернах купить можно было только в Москве, Ленинграде, в нескольких
специализированных магазинах, выстояв громадную очередь и по одному или два
килограмма в одни руки.
Страна
наша импортировала кофе из Бразилии, Колумбии для «Березок», баров и ресторанов
«Интуриста» излишки продавали через розничную торговую сеть.
Не
скрою, что хочу щегольнуть знаниями своими, приобретенными, в течение всей
своей жизни, о кофе, иначе, зачем мне все эти познания, если и поделиться не с
кем. Так вот зерна кофе бывают всего двух сортов: арабика и робуста.
Часто
по ошибке упоминаемый как сорт «мокко», не является таковым. Это разновидность
какой-то торговой марки, подобной «Нескафе», «Якобс», «Монарх» и пр.
Самым
дорогим по закупкам, самым международным респектабельным на международном –
рынке кофе, является кофе, выращенный в Колумбии, а не в Бразилии как многие
считают. Кофе должен быть черным, как ночь. Крепким, как проклятье.
На снимке:
комсорг, спортсмен,
просто красавец
Владимир Абрамов (в центре).
|
Сладким,
как измена.
На
загородной спортбазе в Счастье можно было выпить кофе, но растворимого. Напитки
подавались в тонких стеклянных 200-граммовых стаканах, в подстаканниках.
Так
вот вторым любителем кофе в «Заре», был мой тезка Владимир Малыгин, родом из
Коммунарска.
Александр
Журавлев, по этому поводу хрипло стенал: «Ну ладно, Абрам, это стиляга, но ты
куда, коммунарский?
До
поездки в Бразилию мы с Малыгиным, в основном, пили кофе на базе в Счастье. Еще могли выпить кофе Онищенко и Морозов, но
редко.
Герман Зонин |
И
конечно же, признанный «иностранец» Герман Семенович Зонин очень любил, и
понимал вкус кофе.
Так
вот, в Рио-де-Жанейро, в шикарнейшем отеле, за завтраком, на столе с
белоснежной скатертью, всегда стояло множество различной посуды, сервированной
как для чая, так и для кофе.
С
чаем все было просто. Берешь пакетик, опускаешь в чашку, заливаешь кипятком,
добавляешь сахар и ждешь, когда заварится.
С
бразильским кофе были определенные трудности. Многим хотелось попробовать,
но, чтобы не нарваться на подтрунивание, на усмешки, не дай бог возьмешь не
тот кофейник и...
Молча
пили чай и ждали отважных и отчаянных «первооткрывателей», любителей кофе. И
дождались-таки. Я с Малыгиным, хоть и были родом из периферии и хулиганских
окраин, но и характер имели подобный. Этикет светский и прочие застольные
пышности наша смелость и решительность, огромное желание выпить настоящего,
бразильского кофе, в конце концов, перебороли.
Не
сговариваясь, мы, как по команде, вместе, по аромату, распознали кофейники,
хотя они все и были одинаковой формы и белоснежного цвета и налили по «полной»
чашке.
Вкус
кофе был бесподобным. Наслаждение и удовольствие от содеянного читалось на
наших лицах, без переводчика. Думаю, в тот момент ребята нам завидовали.
После
завтрака сборная СССР отправилась на экскурсию, в уникальный лучший в мире, как
вещал гид, террариум. Громадная его
территория с экзотическими, субтропическими и тропическими растениями, кроме
гадов естественно, сама по себе внушала восхищение.
В
какой-то момент я почувствовал недомогание, общее состояние резко ухудшилось,
давление зашкалило, холодный пот выступил на лбу.
Тропическая
лихорадка пронеслась в моей голове, но ведь нам делали прививки в Луганске,
много разных прививок. Быстрее к доктору. Отыскав его на территории
террариума, подходя поближе, по мере приближения к нему, слышал жалобы
Малыгина, симптомы были абсолютно схожи. «У меня те же признаки, доктор», -
выговорил я заупокойным голосом.
–
Может тропическая лихорадка? Может эпидемия? - промолвил я.
Сенсация!!!
Сенсация!!!
«Эпидемия
тропической лихорадки в команде СССР». «Медицина в стране советов в упадке»,
«Угроза заболевания других участников первенства!»
Это
были сенсационные заголовки газет, проносившиеся в моей воспаленной голове.
«Международный
скандал». На нашего доктора Олейника жутко было смотреть.
Аспиды
и питоны мирно лежавшие рядом, в клетках, в тот момент выглядели гораздо миролюбивее
и привлекательней.
–
Что нам делать, доктор?
Но
мертвокаменное, без единой кровинки лицо доктора хранило молчание. На нем читалась
полнейшая растерянность и беспомощность.
– А что вы пили за завтраком? Чай или
кофе? - услышали мы малознакомый нам тембр голоса.
Вопрос
был задан собственным корреспондентом газеты «Советский спорт» в Бразилии Евгением
Горанским, случайно оказавшимся рядом. Он кое- что услышал, да и корреспондентский
профессионализм сыграл свою роль.
– Кофе, - одновременно вырвалось у нас.
– Хорошо, а сколько?
– По целой чашке, - отвечаем.
– Большой или маленькой?- продолжает допрос
Горанский.
– По большой.
– А с чем?
– Как с чем? - не поняли мы. С сахаром,
конечно».
– Вы не поняли. Рядом с кофейниками должны
были стоять молочники со сливками и чайники с горячей водой. Стояли?
– Да, стояли. Ну и что?
– Даже бразильцы, не все естественно, не
решаются пить кофе, не разбавляя его сливками или водой! Он очень крепкий. К
тому же вы выпили по большой чашке.
– По две. Он такой вкусный.
– Не вы первые, не вы последние на этом кофе
«обжигаетесь».Вас в Москве должны были предупредить.
Моментально
я вспомнил Колоскова. Подумалось,
а что если послать ему телеграмму «Молния» за его счет, чтобы не ел на ночь
сырых помидоров, как желал гражданину А.И. Корейко мой любимый Остап Бендер!
Ветеран "золотой Зари 1972" Владимир Ильич Малыгин |
Владимир АБРАМОВ
"Футбол плюс спортивные новости"
Комментариев нет:
Отправить комментарий